«Смейся, и весь мир будет смеяться вместе с тобой. Плачь — и ты будешь плакать в одиночестве»
Нэйжл
Автор: Колючка
Фэндом: Ориджиналы
Персонажи: инкуб\инкуб
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Юмор, Флафф, Фэнтези, Экшн (action), Повседневность, Hurt/comfort
Предупреждения: Насилие, Мэри Сью (Марти Стью), Секс с несовершеннолетними
Размер: Миди
Статус: в процессе
Описание:
Нэйжл Гархлар - единственный наследник Главенствующего Дома Инкубов Пяти Ветвей, оказался обычным инкубом без магии и сил. Но так ли это? Сколько придётся перенести парнишке испытаний, чтоб наконец-то найти свое счастье и любовь? И что означает странная метка на шее?
Глава 1- В этом есть какая-то доля иронии… - с насмешкой проговорил мужчина, отпивая глоток терпкого янтарного напитка из стеклянного бокала, и раздумчиво вращая его в руках.
- Не стоит, - мягко настоял его друг, окидывая сожалеющим взглядом серых, будто расплавленная сталь, глаз.
- Она умерла, - глухо произнес он, смотря невидящим мертвым взглядом.
- Но у тебя есть сын, - в низком бархатном голосе прорезались металлические нотки.
- Да, сын, – легкий кивок головы, мужчина устало убирает светлые пряди длинных волос назад, под тусклым свечением ламп они слабо отливали легким мерцанием, будто золотистые нити, - У которого нет сил, - горькая ухмылка искривляет тонкие губы.
- Что? – сидящий рядом за креслом удивленно ахнул и неверяще сощурил серые глаза, - Не может быть!
- Я тоже так думал. Главенствующий Дом Инкубов Пяти Ветвей у которого единственный наследник – обычный инкуб без сил, - без злости, без ненависти, без отчаяния, просто констатация факта. Безжизненно. Огонь в глазах давно погас – вместе с последним выдохом матери его ребенка, и уже не вернуть, не зажечь, остался лишь пепел, который под течением времени растворится и исчезнет.
Фольяр Гархлар бросил пустой взгляд в сторону обычной двери, за которой находились комната, где мирно дремлет его ребенок, ещё не зная ничего о мире.
- Что ты будешь делать? – спросил Ромет Нидрак, откидываясь о спинку кресла, зарываясь рукой жесткие короткие черные волосы.
- Хех. Жить и оберегать сына – это было последнее желание Арелии. Я обещал, - бесцветным голосом ответил Фольяр, залпом допивая содержимое бокала, резко поднимаясь с кресла.
- Я могу стать его спраймом? – лениво потягиваясь, интересуется Ромет. Под белоснежной рубашкой перекатывались идеальной формы мышцы, грация хищника и прирожденная гибкость, от мужчины просто исходила аура подавляющей силы, которую он даже и не скрывал.
- Конечно, - уголки губ дрогнули в подобии улыбки, и инкуб скрылся за дверью, оставляя гостя одного в зале.
- Будет весело, - вытягивая длинные ровные ноги, усмехнулся Нидрак. Инкуб даже не догадывался о том, насколько его слова окажутся пророческими.
- Нэйжл, сделай хоть что-то, - вымученно воскликнул Ромет, пытаясь подавить в себе отчаянное желание хорошенько треснуть парнишку. Хотя раньше, его называли самым невозмутимым и сдержанным. Ха, увидели бы они его сейчас, когда приходится с трудом сдерживать свои неведомо откуда-то проснувшиеся садистские и кровожадные порывы.
- Я не могу, - отчаянно краснея, пискнул хрупкий юноша. Он был небольшого роста, тоненький как веточка, круглое лицо с пухлыми губками, большие аквамариновые глаза скрыты под длинной светлой челкой.
- Почему? – сжав зубы, поинтересовался инкуб. Успевший уже сто раз пожалеть о том роковом дне, когда предложил стать спраймом сына своего друга. Спрайм – это защитник, смотритель, учитель или попросту наставник, который обучает маленьких инкубов не достигших совершеннолетия - всеми премудростями и умениями. Нэйжл оказался слишком, как бы смехотворно это не звучало, особенно из уст инкуба – застенчивым! И когда Ромет попытался научить его основами соблазнения, то в ответ лишь получал смущенное мычание и до нелепости неумелые попытки, которые всегда заканчивались провалом.
Для своего возраста Нэйжл был слишком посредственен и незаметен, многие его ровесники уже приобрели свойственную им изящность и завораживающую грацию, в то время как он неловко запинался на каждом шагу, грозясь в любой миг позорно упасть. Да что там говорить! – они уже умели очаровывать, знали основы флирта, умели понемногу контролировать и поглощать сексуальную энергию, а возможно у некоторых был в этом опыт. Нэйжл, к большому разочарование не только отца, но и спрайма, который якобы должен был его обучить охмурять и зачаровывать, вспыхивал только при одном слове «секс», не говоря уже о чем-то большем. У светловолосого паренька не было магии, но мужчина до последнего надеялся, что в нем пробудится кровь его отца или хотя бы на то, что благодаря внешности как у Главы Гархлар - он сможет привлечь внимание противоположного пола. Ни одна из надежд не оправдалась: у него по-прежнему не было ни намека на магию, внешностью он пошел не в отца, который был красивейшим среди инкубов, а пошел в мать, чью красоту воспевали в одах, будто прелестнейшую суккубу в мире. И сколько бы не пытался Ромет, сколько нервов и времени не тратил – все было бесполезно. Даже увлечения у парня были не свойственные подросткам-инкубам - юноше нравилось больше сидеть в одиночестве, читая книги, что-то напевая себе под нос, между прочим, у него был просто прекрасный голос, жаль что никто его не слышал.
- Неловко, - отчаянно краснеющий юноша, почти прошептал это слово, желая слиться с креслом.
- Ясно, - сдался мужчина с густой копной все тех же жестких черных волос, которые за четырнадцать лет прилично отрасли и теперь толстой косой опускалась чуть ниже поясницы. Он бы уже давно её постриг, как делал на протяжении этих многих лет, если бы не спор со своим другом: Нидрак подстрижется тогда, когда Нэйжл скажет «это» слово. Условия спора оказались невыполнимые даже для всемогущего Ромета Нидрака, который покорял женщин взглядом, а одного слова хватало, чтоб присутствующие самозабвенно и преданно лобзали ему ноги. Единственным плюсом отсутствие магии у Нэйжела было то, чтоб он был невосприимчив к чарам инкубов и суккубов. Против парнишки с глазами цвета морской волны, который был просто до невозможности упрям, черноволосый инкуб боролся до последнего, но даже он после безрезультатных попыток вынужден был признать свое поражение.
- Нэйжл, посмотри на меня, - приказным голосом, сказал мужчина, сверля взглядом серых глаз худое нескладное тельце.
Подросток послушно поднял голову, немного недоуменно смотря аквамариновыми глазами в обрамление светлых пушистых ресниц на своего наставника.
- Я красив? – добавляя в голос мурлыкающие вибрации и распространяя вокруг себя магию, спросил Ромет.
- Да, - как-то неуверенно кивнул юноша, растерянно хлопая глазами, не понимая резких перемен, которые произошли с инкубом. Звук открывающей двери и низкий голос заставили вздрогнуть от неожиданности и прервать зрительный контакт.
- Вон видишь – даже мой сын в этом сомневается, стареешь Ромет! – насмешливо произнес мужчина, одетый в серый деловой костюм с черной рубашкой, которая выгодно подчеркивала идеальную фигуру. Говорят, что черный цвет полнит, но это не относилось к Фольяру, разве может какой-то цвет повлиять на красоту Бога? Его золотистые волосы ещё не утратили свой чарующий блеск, но изредка попадались белоснежные нити, выдавая возраст. Зеленые, словно чистейший изумруд, глаза весело поблескивали, но на их дне намертво застыла печаль и бесконечная скорбь, словно зеркала, которые никогда не покажут истину, а лишь фальшиво отображают окружающий мир. Вокруг глаз залегли еле заметные морщины, которые четче проявлялись, когда он улыбался или смеялся, а делал он это очень редко.
- Уж кто бы говорил! – беззлобно огрызнулся Нидрак, возвращая голосу прежний тембр.
- Приятная у тебя магия, правда, немного терпковата, - повел носом Глава Инкубов, демонстративно морщась.
- Ну извини, с твоим вкусом мне не сравниться, - с легкой завистью откликнулся инкуб.
- А у магии бывают вкусы? – полюбопытствовал юноша. Его глаза цвета бледной синевы, мягкости зелени, освещенным серебром изнутри просто горели от неприкрытого любопытства.
- Да. Инкубы могут чувствовать магию другого инкуба и суккуба соответственно. И у каждого она имеет своеобразный и неповторимый вкус, который не перепутаешь ни с чем другим, - объяснил Фольяр, подходя к сыну и потрепав того по светлым, таким же цветом как и у него, коротким волосам. Хотя среди подростков сейчас было модно отращивать волосы, но сын Гархлара предпочитал более удобные стрижки, ему не нравилась возня и хлопоты, связанные с длинными волосами.
- Ух ты! А какая у тебя? – довольно зажмурившись от ласки, спросил паренек.
- Ммм? У меня? Инкубы не могут ощущать привкус своей магии, - задумался Глава Гархлара. Его никогда не интересовали подобные вопросы, он даже не ощущал любопытств по поводу того, какой вкус имеет его магия, и видя каким предвкушением горят глаза его сына, пожалел об этом.
- Как жалко, - погрустнел подросток, но тут же улыбнулся, - А ра`н Ромет может сказать?
- Конечно, - с легкостью согласился брюнет.
- Только не говори, что она у меня противная, - в притворном ужасе, вскинул руки Фольяр.
- На вкус магия твоего отца, - блаженно посмаковал мужчина и его серые глаза потемнели, - раз вкусивши её – невозможно забыть. Не передать словами то блаженство. Сладкая, кислая, горькая, соленая, терпкая… просто нет определения этому непередаваемому божественному вкусу.
Наступила неловкая пауза, казалось, будто воздух между мужчинами наэлектризовался и от любого неверного движения - по цепи начнется реакция и произойдет взрыв.
- Нэйжл, сегодня к нам приедут хорошие друзья твоей мамы, - первый нарушил молчание златовласый инкуб, меняя тему и отводя взгляд с серебряных глаз, в которых горела неприкрытая похоть и желание, на аквамариновые.
- Я должен как-то по-особому одеться? – не совсем поняв, что произошло между его отцом и спраймом, полюбопытствовал парнишка. К ним часто приезжали друзья погибшей матери или отца, поэтому он не сильно был удивлен такой новостью.
У каждого Дома были свои определённые традиции, и в основном это касалось вида одежды. Однажды, когда к ним приехали инкубы из Дома Ядовитых Кинжалов, то у них было принято носить минимальное количество одежды, поэтому, когда Нэйжл спустился к ним в рубашке по горло и свободных штанах они были, мягко говоря, - изумлены. Правда это не сравнится с тем шоком, который испытал юноша, увидев почти голых мужчин в зале для гостей. Хорошо, что он смог сдержаться, а не позорно заверещать, будто девочка, впервые увидевшая такое.
- Не обязательно. Ты можешь носить то, что тебе нравится, а их традиции на счет одежды обязательны только внутри их Дома, - наклоняясь и целуя сына в макушку, мягко произнес Фольяр.
Ромет подавил в себе чувство похожее на зависть, видя с какой нежностью смотрит на сына мужчина, бережно будто перед ним хрустальная ваза, возможно, смотря на внешний вид Нэйжла в этом была доля правды. Тонкие и хрупкие запястья, казалось, будто их с легкостью можно переломать приложив чуть силы, длинный изгиб шеи, нескладная сутуловатая фигура подростка, ещё не сформировавшиеся в идеальные черты. С горечью Нидрак себе признался, что никогда не удостоится такого взгляда, той нежности и любви, которыми сочились малахитовые глаза. У инкубов не было понятия «верности», они были свободны как ветер, но только Глава Гархлара продолжал носить траур по своей возлюбленной уже четырнадцать лет, не снимая черной ленты, которая небрежно охватывала его роскошные волосы, цвета солнца в которые так хотелось зарыться руками, чтоб ощутить их мягкость и шелковистость. Также не было никаких моральных устоев, принимая любые отношениями между полами, поэтому ту страсть, которую Ромет питал к Фольяру - не казалась запретной или неестественной. Только он мог быть лишь его лучшим и близким другом, зависая на этом рубеже отношений, не имея возможности пересечь границу на территорию более интимных и серьезных чувств.
- Хорошо, - мягкая улыбка коснулась пухлых уст парня, полностью преображая, будто что-то светлое коснулось его облика, придавая внешнее сияние, на которое хотелось только любоваться, не в силах отвести глаз. Сглаживая все неровности, убирая угловатость, разглаживая, создавая легкую иллюзию чего-то великого и неприкосновенного.
- Арелия, - тихо выдохнул мужчина, и его глаза странно заблестели. Он так скучал по ней, но утраченную жизнь не вернуть, остается только сдирая руки в кровь и иссохшими от слез глазами – жить.
- Нэйжл, - потрепать в нежном жесте мягкие волосы, смешно топырящиеся во все стороны, и смотреть в до боли знакомого цвета глаза, такие же были и у его возлюбленной.
- Папа? – растерянно хлопает глазами наследник Главенствующего Дома Инкубов Пяти Ветвей.
- Ты очень похож на мать, особенно глаза – словно тихое море с водой цвета звезд, - тепло улыбнулся Фольяр, убирая руку и покидая комнату, не обращая внимания на пристальный, почти обжигающий взгляд цвета стали.
- На сегодня все, – резко поднялся инкуб, небрежно откидывая косу назад.
Нэйжл смотрел долгим не мигающим взглядом на своего спрайма, а потом грустно улыбнулся, словно видя насквозь все скрытые чувства мужчины. Так родитель переживает за дитя, когда тот страдает от горя, и пытается справиться со всем в одиночку.
- Папа иногда такой глупый, - озорно улыбнулся наследник Главы Фольяра, и вскакивая с кресла – вежливо поклонился спрайму и побежал к себе в комнату, чтоб переодеться и встретить гостей. Было странное чувство, будто сегодня какой-то особый день, который изменит всю его жизнь. Пока инкуб не достиг пятнадцати лет – его не выпускали дальше, чем за пределы Особняка Дома Пяти Ветвей, но вполне спокойно относились к тому, чтобы постепенно знакомить инкуба-подростка с другими расами, правда зорко следя за тем, чтоб ему никто не навредил.
Автор: Колючка
Фэндом: Ориджиналы
Персонажи: инкуб\инкуб
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Юмор, Флафф, Фэнтези, Экшн (action), Повседневность, Hurt/comfort
Предупреждения: Насилие, Мэри Сью (Марти Стью), Секс с несовершеннолетними
Размер: Миди
Статус: в процессе
Описание:
Нэйжл Гархлар - единственный наследник Главенствующего Дома Инкубов Пяти Ветвей, оказался обычным инкубом без магии и сил. Но так ли это? Сколько придётся перенести парнишке испытаний, чтоб наконец-то найти свое счастье и любовь? И что означает странная метка на шее?
Глава 1- В этом есть какая-то доля иронии… - с насмешкой проговорил мужчина, отпивая глоток терпкого янтарного напитка из стеклянного бокала, и раздумчиво вращая его в руках.
- Не стоит, - мягко настоял его друг, окидывая сожалеющим взглядом серых, будто расплавленная сталь, глаз.
- Она умерла, - глухо произнес он, смотря невидящим мертвым взглядом.
- Но у тебя есть сын, - в низком бархатном голосе прорезались металлические нотки.
- Да, сын, – легкий кивок головы, мужчина устало убирает светлые пряди длинных волос назад, под тусклым свечением ламп они слабо отливали легким мерцанием, будто золотистые нити, - У которого нет сил, - горькая ухмылка искривляет тонкие губы.
- Что? – сидящий рядом за креслом удивленно ахнул и неверяще сощурил серые глаза, - Не может быть!
- Я тоже так думал. Главенствующий Дом Инкубов Пяти Ветвей у которого единственный наследник – обычный инкуб без сил, - без злости, без ненависти, без отчаяния, просто констатация факта. Безжизненно. Огонь в глазах давно погас – вместе с последним выдохом матери его ребенка, и уже не вернуть, не зажечь, остался лишь пепел, который под течением времени растворится и исчезнет.
Фольяр Гархлар бросил пустой взгляд в сторону обычной двери, за которой находились комната, где мирно дремлет его ребенок, ещё не зная ничего о мире.
- Что ты будешь делать? – спросил Ромет Нидрак, откидываясь о спинку кресла, зарываясь рукой жесткие короткие черные волосы.
- Хех. Жить и оберегать сына – это было последнее желание Арелии. Я обещал, - бесцветным голосом ответил Фольяр, залпом допивая содержимое бокала, резко поднимаясь с кресла.
- Я могу стать его спраймом? – лениво потягиваясь, интересуется Ромет. Под белоснежной рубашкой перекатывались идеальной формы мышцы, грация хищника и прирожденная гибкость, от мужчины просто исходила аура подавляющей силы, которую он даже и не скрывал.
- Конечно, - уголки губ дрогнули в подобии улыбки, и инкуб скрылся за дверью, оставляя гостя одного в зале.
- Будет весело, - вытягивая длинные ровные ноги, усмехнулся Нидрак. Инкуб даже не догадывался о том, насколько его слова окажутся пророческими.
- Нэйжл, сделай хоть что-то, - вымученно воскликнул Ромет, пытаясь подавить в себе отчаянное желание хорошенько треснуть парнишку. Хотя раньше, его называли самым невозмутимым и сдержанным. Ха, увидели бы они его сейчас, когда приходится с трудом сдерживать свои неведомо откуда-то проснувшиеся садистские и кровожадные порывы.
- Я не могу, - отчаянно краснея, пискнул хрупкий юноша. Он был небольшого роста, тоненький как веточка, круглое лицо с пухлыми губками, большие аквамариновые глаза скрыты под длинной светлой челкой.
- Почему? – сжав зубы, поинтересовался инкуб. Успевший уже сто раз пожалеть о том роковом дне, когда предложил стать спраймом сына своего друга. Спрайм – это защитник, смотритель, учитель или попросту наставник, который обучает маленьких инкубов не достигших совершеннолетия - всеми премудростями и умениями. Нэйжл оказался слишком, как бы смехотворно это не звучало, особенно из уст инкуба – застенчивым! И когда Ромет попытался научить его основами соблазнения, то в ответ лишь получал смущенное мычание и до нелепости неумелые попытки, которые всегда заканчивались провалом.
Для своего возраста Нэйжл был слишком посредственен и незаметен, многие его ровесники уже приобрели свойственную им изящность и завораживающую грацию, в то время как он неловко запинался на каждом шагу, грозясь в любой миг позорно упасть. Да что там говорить! – они уже умели очаровывать, знали основы флирта, умели понемногу контролировать и поглощать сексуальную энергию, а возможно у некоторых был в этом опыт. Нэйжл, к большому разочарование не только отца, но и спрайма, который якобы должен был его обучить охмурять и зачаровывать, вспыхивал только при одном слове «секс», не говоря уже о чем-то большем. У светловолосого паренька не было магии, но мужчина до последнего надеялся, что в нем пробудится кровь его отца или хотя бы на то, что благодаря внешности как у Главы Гархлар - он сможет привлечь внимание противоположного пола. Ни одна из надежд не оправдалась: у него по-прежнему не было ни намека на магию, внешностью он пошел не в отца, который был красивейшим среди инкубов, а пошел в мать, чью красоту воспевали в одах, будто прелестнейшую суккубу в мире. И сколько бы не пытался Ромет, сколько нервов и времени не тратил – все было бесполезно. Даже увлечения у парня были не свойственные подросткам-инкубам - юноше нравилось больше сидеть в одиночестве, читая книги, что-то напевая себе под нос, между прочим, у него был просто прекрасный голос, жаль что никто его не слышал.
- Неловко, - отчаянно краснеющий юноша, почти прошептал это слово, желая слиться с креслом.
- Ясно, - сдался мужчина с густой копной все тех же жестких черных волос, которые за четырнадцать лет прилично отрасли и теперь толстой косой опускалась чуть ниже поясницы. Он бы уже давно её постриг, как делал на протяжении этих многих лет, если бы не спор со своим другом: Нидрак подстрижется тогда, когда Нэйжл скажет «это» слово. Условия спора оказались невыполнимые даже для всемогущего Ромета Нидрака, который покорял женщин взглядом, а одного слова хватало, чтоб присутствующие самозабвенно и преданно лобзали ему ноги. Единственным плюсом отсутствие магии у Нэйжела было то, чтоб он был невосприимчив к чарам инкубов и суккубов. Против парнишки с глазами цвета морской волны, который был просто до невозможности упрям, черноволосый инкуб боролся до последнего, но даже он после безрезультатных попыток вынужден был признать свое поражение.
- Нэйжл, посмотри на меня, - приказным голосом, сказал мужчина, сверля взглядом серых глаз худое нескладное тельце.
Подросток послушно поднял голову, немного недоуменно смотря аквамариновыми глазами в обрамление светлых пушистых ресниц на своего наставника.
- Я красив? – добавляя в голос мурлыкающие вибрации и распространяя вокруг себя магию, спросил Ромет.
- Да, - как-то неуверенно кивнул юноша, растерянно хлопая глазами, не понимая резких перемен, которые произошли с инкубом. Звук открывающей двери и низкий голос заставили вздрогнуть от неожиданности и прервать зрительный контакт.
- Вон видишь – даже мой сын в этом сомневается, стареешь Ромет! – насмешливо произнес мужчина, одетый в серый деловой костюм с черной рубашкой, которая выгодно подчеркивала идеальную фигуру. Говорят, что черный цвет полнит, но это не относилось к Фольяру, разве может какой-то цвет повлиять на красоту Бога? Его золотистые волосы ещё не утратили свой чарующий блеск, но изредка попадались белоснежные нити, выдавая возраст. Зеленые, словно чистейший изумруд, глаза весело поблескивали, но на их дне намертво застыла печаль и бесконечная скорбь, словно зеркала, которые никогда не покажут истину, а лишь фальшиво отображают окружающий мир. Вокруг глаз залегли еле заметные морщины, которые четче проявлялись, когда он улыбался или смеялся, а делал он это очень редко.
- Уж кто бы говорил! – беззлобно огрызнулся Нидрак, возвращая голосу прежний тембр.
- Приятная у тебя магия, правда, немного терпковата, - повел носом Глава Инкубов, демонстративно морщась.
- Ну извини, с твоим вкусом мне не сравниться, - с легкой завистью откликнулся инкуб.
- А у магии бывают вкусы? – полюбопытствовал юноша. Его глаза цвета бледной синевы, мягкости зелени, освещенным серебром изнутри просто горели от неприкрытого любопытства.
- Да. Инкубы могут чувствовать магию другого инкуба и суккуба соответственно. И у каждого она имеет своеобразный и неповторимый вкус, который не перепутаешь ни с чем другим, - объяснил Фольяр, подходя к сыну и потрепав того по светлым, таким же цветом как и у него, коротким волосам. Хотя среди подростков сейчас было модно отращивать волосы, но сын Гархлара предпочитал более удобные стрижки, ему не нравилась возня и хлопоты, связанные с длинными волосами.
- Ух ты! А какая у тебя? – довольно зажмурившись от ласки, спросил паренек.
- Ммм? У меня? Инкубы не могут ощущать привкус своей магии, - задумался Глава Гархлара. Его никогда не интересовали подобные вопросы, он даже не ощущал любопытств по поводу того, какой вкус имеет его магия, и видя каким предвкушением горят глаза его сына, пожалел об этом.
- Как жалко, - погрустнел подросток, но тут же улыбнулся, - А ра`н Ромет может сказать?
- Конечно, - с легкостью согласился брюнет.
- Только не говори, что она у меня противная, - в притворном ужасе, вскинул руки Фольяр.
- На вкус магия твоего отца, - блаженно посмаковал мужчина и его серые глаза потемнели, - раз вкусивши её – невозможно забыть. Не передать словами то блаженство. Сладкая, кислая, горькая, соленая, терпкая… просто нет определения этому непередаваемому божественному вкусу.
Наступила неловкая пауза, казалось, будто воздух между мужчинами наэлектризовался и от любого неверного движения - по цепи начнется реакция и произойдет взрыв.
- Нэйжл, сегодня к нам приедут хорошие друзья твоей мамы, - первый нарушил молчание златовласый инкуб, меняя тему и отводя взгляд с серебряных глаз, в которых горела неприкрытая похоть и желание, на аквамариновые.
- Я должен как-то по-особому одеться? – не совсем поняв, что произошло между его отцом и спраймом, полюбопытствовал парнишка. К ним часто приезжали друзья погибшей матери или отца, поэтому он не сильно был удивлен такой новостью.
У каждого Дома были свои определённые традиции, и в основном это касалось вида одежды. Однажды, когда к ним приехали инкубы из Дома Ядовитых Кинжалов, то у них было принято носить минимальное количество одежды, поэтому, когда Нэйжл спустился к ним в рубашке по горло и свободных штанах они были, мягко говоря, - изумлены. Правда это не сравнится с тем шоком, который испытал юноша, увидев почти голых мужчин в зале для гостей. Хорошо, что он смог сдержаться, а не позорно заверещать, будто девочка, впервые увидевшая такое.
- Не обязательно. Ты можешь носить то, что тебе нравится, а их традиции на счет одежды обязательны только внутри их Дома, - наклоняясь и целуя сына в макушку, мягко произнес Фольяр.
Ромет подавил в себе чувство похожее на зависть, видя с какой нежностью смотрит на сына мужчина, бережно будто перед ним хрустальная ваза, возможно, смотря на внешний вид Нэйжла в этом была доля правды. Тонкие и хрупкие запястья, казалось, будто их с легкостью можно переломать приложив чуть силы, длинный изгиб шеи, нескладная сутуловатая фигура подростка, ещё не сформировавшиеся в идеальные черты. С горечью Нидрак себе признался, что никогда не удостоится такого взгляда, той нежности и любви, которыми сочились малахитовые глаза. У инкубов не было понятия «верности», они были свободны как ветер, но только Глава Гархлара продолжал носить траур по своей возлюбленной уже четырнадцать лет, не снимая черной ленты, которая небрежно охватывала его роскошные волосы, цвета солнца в которые так хотелось зарыться руками, чтоб ощутить их мягкость и шелковистость. Также не было никаких моральных устоев, принимая любые отношениями между полами, поэтому ту страсть, которую Ромет питал к Фольяру - не казалась запретной или неестественной. Только он мог быть лишь его лучшим и близким другом, зависая на этом рубеже отношений, не имея возможности пересечь границу на территорию более интимных и серьезных чувств.
- Хорошо, - мягкая улыбка коснулась пухлых уст парня, полностью преображая, будто что-то светлое коснулось его облика, придавая внешнее сияние, на которое хотелось только любоваться, не в силах отвести глаз. Сглаживая все неровности, убирая угловатость, разглаживая, создавая легкую иллюзию чего-то великого и неприкосновенного.
- Арелия, - тихо выдохнул мужчина, и его глаза странно заблестели. Он так скучал по ней, но утраченную жизнь не вернуть, остается только сдирая руки в кровь и иссохшими от слез глазами – жить.
- Нэйжл, - потрепать в нежном жесте мягкие волосы, смешно топырящиеся во все стороны, и смотреть в до боли знакомого цвета глаза, такие же были и у его возлюбленной.
- Папа? – растерянно хлопает глазами наследник Главенствующего Дома Инкубов Пяти Ветвей.
- Ты очень похож на мать, особенно глаза – словно тихое море с водой цвета звезд, - тепло улыбнулся Фольяр, убирая руку и покидая комнату, не обращая внимания на пристальный, почти обжигающий взгляд цвета стали.
- На сегодня все, – резко поднялся инкуб, небрежно откидывая косу назад.
Нэйжл смотрел долгим не мигающим взглядом на своего спрайма, а потом грустно улыбнулся, словно видя насквозь все скрытые чувства мужчины. Так родитель переживает за дитя, когда тот страдает от горя, и пытается справиться со всем в одиночку.
- Папа иногда такой глупый, - озорно улыбнулся наследник Главы Фольяра, и вскакивая с кресла – вежливо поклонился спрайму и побежал к себе в комнату, чтоб переодеться и встретить гостей. Было странное чувство, будто сегодня какой-то особый день, который изменит всю его жизнь. Пока инкуб не достиг пятнадцати лет – его не выпускали дальше, чем за пределы Особняка Дома Пяти Ветвей, но вполне спокойно относились к тому, чтобы постепенно знакомить инкуба-подростка с другими расами, правда зорко следя за тем, чтоб ему никто не навредил.
@темы: В процессе, Слэш (яой), Ориджиналы,, Миди
-
-
24.06.2012 в 19:24