Фанфик "Безумие"

[=)koluchka=)]

Безумие
Автор: Колючка
Бета: Benvenuto
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Хибари\Тсуна
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Ангст, Драма, Повседневность, Даркфик, Hurt/comfort
Предупреждения: Смерть персонажа, OOC, Насилие
Размер: планируется Миди
Статус: в процессе написания
Безумие первое
Когда началось это безумие? Наверное, где-то полгода назад. Солнечная погода в Намимори была на редкость приятна, даже у самых хмурых людей она вызывала легкую улыбку. Школьники - веселыми компаниями или поодиночке спешили в школу, у всех было приподнятое настроение. Глава Дисциплинарного Комитета сидел на крыше, следя за порядком, и слегка жмурясь от солнца с пренебрежением и скукой наблюдал за мечущимися кучками травоядных. Ему сегодня даже не так сильно хотелось их всех избить. Внимательно он оглядел толпу людей, не найдя мелкого зверька и травоядных, которые всегда его сопровождают, он развернулся и спустился по лестнице. Напоследок подумав, что как только эти жалкие травоядные появятся, следует их избить. Обычный школьный день.

Глава ДК сидел в своем кабинете и рассматривал кое-какие документы, сегодня на удивление было спокойно, даже не наблюдалось опоздавших и правонарушителей. А это было скучно. Желтая птичка, которая сидела на подоконнике, вдруг резко взлетела и опустилась на плечо парня. Тот оторвался от бумаг и повернулся к окну, там сидел маленький мальчик одетый, как мафиози.

- Йо, малыш, – слегка улыбнувшись, поприветствовал его Хибари.

- Чаосс. – ответил Реборн, касаясь рукой края шляпы, на которой находился Леон.

- Что привело тебя? – заинтересованно, приподняв левую бровь, спросил Хранитель Облака.

- Нужна твоя помощь. Присмотри за Тсуной два года, – сразу перешел к делу малыш Аркобалено, спрыгивая с подоконника.

- Не хочу возиться с этим жалким травоядным, – решительно отказал юноша, гладя желтую птичку по голове.

- Это не просто так. Взамен ты получишь эксклюзивный браслет Облака и можешь попросить меня о чем хочешь, – предложил Реборн, не отрывая своего взгляда от главы ДК. Тот после слов малыша задумался. С одной стороны, он сможет получить желаемое, да и ещё малыш останется у него в долгу, но с другой стороны, он бы так просто не предлагал все это, а значит что-то случилось, раз ему приходиться идти на крайние меры.

- Хорошо, – согласился Хранитель Облака. Ему было скучно, а это хотя бы внесет некоторое развлечение.

- Я рад, что ты согласился. Только тебе придется забрать Тсуну к себе домой. Я оплачу все расходы. Через два года я вернусь, чтобы его забрать,–репетитор Тсуны был чем-то обеспокоен, вечно спокойный и не меняющий тембр голоса дрогнул при последних словах.

- Сейчас я занят, – отрезал Хибари, и снова взялся за чтение документов.

- Это нужно сделать сейчас. Тсуна немного … - Реборн замолчал, словно с трудом подбирая слова, – не в себе.

Главу ДК немного заинтересовали слова малыша, и это что-то обещало быть довольно-таки занятным, а с бумагами он разберется чуть позже или лучше отдать их Кусакабе. Бросив бумаги на стол, он поднялся и надел плащ, который висел на спинке кресла. Расстояние от школы до дома Савады, они преодолели в считанные секунды. Внутри было необычно пусто и тихо, словно в этом доме уже давно никто не живет. Реборн ничего не говорил, лишь поднялся по лестнице и остановился возле двери одной из комнат.

- Он здесь, – сказал Реборн, но внутрь не заходил, а по-прежнему стоял возле двери.

- Что с травоядным? – доставая тонфа, спросил Хибари, он чувствовал, что здесь не все так просто, раз даже Аркобалено побоялся зайти.

- Он потерял себя. Погибли все Хранители, и Тсуна не смог этого выдержать, в итоге он сломался, – низко опустив края шляпы так, чтобы не было видно глаз. Реборн говорил это тихо, но как-то отдаленно, словно заново переживая какие-то события.

- Вот как. – Хибари толкнул дверь и вошел в комнату. Внутри царил беспорядок, вещи были разбросаны по полу, шкаф и стол перевернуты и поломаны, а на кровати ухватившись за колени, сидел Тсуна, взгляд карих глаз был мертвым, больше в них не полыхало пламя, лишь пепел некогда вечного огня. Выражение лица было бездушным, даже казалось, что это всего лишь маска. Кукла.

- Вау. – произнес Хранитель Облака, Савада быстро повернулся на звук голоса вошедшего, и его глаза стали дикими. Глаза зверя. Не медля ни секунды, Тсуна напал на Хибари, тот с легкостью блокировал его удар и отбросил парня. Сделав несколько кувырков, он плавно опустился на кровать и теперь следил за парнем с тонфами. Тело было напряжено, будто он в любой момент готов был сорваться, а карие глаза с узким зрачком выжидающе смотрели на потенциального врага. В них не было узнавания, лишь дикая ярость и злоба.

- Как интересно. – Хибари стал подходить к кровати и убрал своё оружие, на такие действия Савада зарычал и стал пятиться назад, чувствуя опасность.

- Осторожней Хибари, Тсуна не контролирует себя. Он не может выдержать силу, которую ему передали предыдущие поколения Вонголы. – предостерег Кёю Реборн, все ещё не решаясь зайти, лишь наблюдая за парнями. Он знал, что единственный, кто сможет остановить его никчемного ученика это Хибари Кёя. И он верил в это.

- Мелкий зверек становится хищником, это очень интересно.. Но я видел его клыки, и они слишком тупы, чтоб меня задеть.

Хибари почти подошел вплотную к мальчику, его глаза по-прежнему дико горели, в них отражалась жажда крови и где-то в глубине страх. Утыкаясь в стенку, Тсуна яростно зарычал и прыгнул вперед, на его лбу загорелось черное пламя с красными бликами, а руку стало обволакивать что-то странное, но Хибари не двинулся с места, даже когда его повалили, он не предпринимал никаких действий. Хрупкие ручки обхватили горло главы ДК, но тот не сводил своего взгляда серебряных глаз с юноши. Реборн хотел уже прийти на помощь, он достал свой пистолет, но так и замер на пороге.

Хватка Тсуны ослабла, его пальцы дрожали, а на лицо Хибари капали слезы, в шоколадных глазах все ясней отражался всепоглощающий страх, но также и осознание своего поступка. Десятый хотел отскочить от Хибари, но тот, быстро перехватил его и ударил в живот, вспышка боли отразилась на лице паренька, хрупкое тело тут же обмякло, и он потерял сознание.

- Травоядное так и осталось травоядным, – сбрасывая тело паренька с каштановыми волосами на кровать, Хранитель Облака отряхнул с себя пыль.

- Тсуна все ещё не сломался, но это только вопрос времени. Вместе с силой он получил грехи прошлого Вонголы: месть, предательство, ненасытная жажда силы. Только благодаря своей решимости и силы воли он мог её удерживать. Сейчас же он медленно, но постепенно исчезает. Два года, это тот срок, в который решится, сможет ли он выжить. Я вернусь, чтоб забрать, или Саваду Тсунаеши, или его тело.. Теперь я поручаю тебе его. Если он исчезнет... – Реборн замолчал, боясь озвучить дальнейшие слова, но переборов себя, продолжил все тем же спокойным и решительным голосом. – Если Тсуна исчезнет, то убей его.

- Мне не нужно это говорить. Не забудь про обещанное, – подняв юношу он закинул его себе на плечо и направился к окну. – Пока, малыш, – сказав напоследок, он оттолкнулся от оконной рамы и исчез.

- До встречи Хибари. Я верю в тебя Тсуна. – Реборн погладил Леона, который перебрался ему на плечо, развернувшись, ушел, у него ещё впереди много дел.

Хибари добрался до своего дома и сбросил Тсуну в коридоре, совсем не заботясь о том, что на полу жестко и холодно. Птичка осторожно слетела с плеча Хранителя Облака и плавно опустилась возле лица паренька, который мирно спал. Внимательно посмотрев на лежавшего юношу, Кёя ушел в школу, нужно было выполнять обязанности главы ДК. Он знал только то, что эти два года не будут скучными, и если ему надоест, то он сможет в любой момент избить это травоядное до полусмерти. Когда Реборн сказал ему о смерти Хранителей, он не чувствовал ни печали, ни жалости. Выживает сильнейший. Слабые должны умереть. Он никогда не считал себя их другом или частью мафии. Он не любил толпу. Хоть его приятно удивило, что Савада Тсунаеши стал хищником, пусть и не по своей воле. И такой Савада ему интересен также, как и малыш. В школе он быстро закончил со всеми делами и избил тех, кто нарушил, по его мнению, дисциплину. Уходя, он совершил последний обход территории, и не найдя никого, спокойно пошел домой. Внутри он обнаружил, что травоядного больше нет на том месте, где он его оставил. Это говорило о том, что он очнулся. Словно ощутив его присутствие, Хиберд появился из комнаты.

- Хибари. Хибари. – запела птичка, и полетела обратно в комнату, словно говоря, что Десятый находиться там. Кёя последовал за ней, не успел он и перейти порог комнаты, как почувствовал удар, направленный ему в лицо. С усмешкой он легко увернулся, и паренек пролетел вперед, но оттолкнувшись от стенки, снова продолжил нападение. Хибари перехватил руку юноши и с силой ударил того об стенку.

- Савада Тсунаеши. Ты очень интересный человек. – Кёя предвкушал битву, настоящую битву с хищником, и это радовало. Карие глаза смотрели с безумством, из горла рвалось яростное рычание, он хотел убить. Он знал, что этот паренек может стать хищником, почти по силе равным ему, но он был слишком добродушным, что мешало ему из травоядного эволюционировать в хищника. И это раздражало.

- Хибари-сан? – удивленный голос заставил его отпустить юношу. Видимо он снова вернулся. Глаза стали прежними, но в них все ещё не было того пламени, за которое его прозвали Десятым босом Вонголы. Хоть он и был его Хранителем, но Хибари не считал его своим боссом. Он никому не подчиняется.

- Хибари-сан, где я? – растерянно мальчик смотрел по сторонам, пытаясь понять, как же он здесь очутился. – Что случилось?

- Неужели забыл травоядное? – насмешливо он смотрел, как непонимающе вытянулось лицо паренька. – Смерть своих Хранителей?

- О чем вы говорите? Это плохая шутка. Я пойду, а то, наверное, ребята волнуются, – словно не слыша его слов, Тсуна поднялся и направился к выходу. Казалось, что он действительно ничего не помнит, но бездушные глаза выдавали его.

- И долго ты будешь притворяться? – облокотившись об стенку, глава ДК скрестил руки на груди и скучающе смотрел на юношу.

- О чем вы Хибари-сан? Я Вас не понимаю, – недоумевал юноша, фальшиво улыбаясь.

Он чувствовал, что забыл нечто важное, но также его интуиция говорила о том, что ему лучше этого не вспоминать. Потому что, если он вспомнит, это принесет ему только сильную боль, а Тсуна не хотел её ощущать. В опасные моменты, он всегда трусливо сбегал, потому что боялся физической боли. Но внутренний голос предостерегал об опасности намного посерьезней, чем ранения. Тсуна не совсем понимал что происходит, и почему он находиться в этом помещении, и тем более, что здесь делает Хибари Кёя. Хранитель Облака вдруг резко приблизился и схватил паренька за горло, прижимая того к стене.

- Савада, как ничтожно. Забыть так просто смерть своих друзей, ты превзошел все мои ожидания, – улыбаясь, глава ДК лишь усиливал свою хватку. Паренек с каштановыми волосами стал сопротивляться и попытался вырваться.

- Я не хочу, – прохрипел Десятый, пытаясь отцепить руку Хибари от своего горла, но тот лишь с усмешкой наблюдал за его попытками вырваться. – Я не хочу. Нет! – вдруг резко закричал Тсуна, в его голове проносились картинки, которые разрывали его изнутри. Словно слайды, они отчетливо выжигались в его сознании. И последнее, что он запомнил, так это обездвиженные тела его друзей, чем-то похожие на наскучившие куклы, словно выброшенные ребенком игрушки. Кровавые и израненные тела людей. Повсюду хаос. Хороводы мыслей, от которых хочется укрыться, а дальше всепоглощающая тьма. Так хочется забыть …
Безумие второе.
Он пытался забыть. Боль. Страх. Отчаяние. Беспомощность. Но тени прошлого его настойчиво преследовали, вгрызались острыми клыками и когтями. Повсюду темно, и он бежал вперед, в пустоту и неизвестность. Сердце стучало как бешеное, словно пытаясь выпрыгнуть из грудной клетки. Ноги слабели, и казалось, что они стали ватными, но останавливаться было нельзя. Пот градом стекал по лицу, и одежда неприятно липла к телу, но это было не так важно, главное не останавливаться, только тогда он может спастись. Он хочет кричать, но горло не слушается, и вырываются лишь хрипы.

«Спасите! Кто-нибудь, спасите!» отчаянно кричит душа, но вокруг безмолвие. Карие глаза, наполненные страхом, слезы стекают с длинных ресниц, что, словно крылья бабочки, попавшей в паучью сеть, нервно трепыхаются в попытке спастись. Отсюда нет выхода.

«- Травоядное, ты так никчемен.»

Юноша останавливается, и карамельные глаза удивленно распахиваются. Он смотрит по сторонам в поиске обладателя голоса, но вокруг ничего не изменилось и по-прежнему темно.

« Хибари-сан?» - резкая вспышка света, и юноша непонимающе озирается, что-то теплое и слизкое стекает по рукам, причиняя странное мерзкое чувство.

« Что это?» - Тсуна смотрит на свои руки и с ужасом видит, что они в крови.

- Это ты нас убил. Мы в тебя верили. Ты нас предал. Мы не хотели умирать. Это ты виноват. Ты повинен в нашей смерти, – тысячи голосов звучат в голове, разрывая на кусочки сознание. Хочется закрыть руками уши и ничего не слышать. Это сводит с ума. Савада падает на колени и плачет. Глаза, некогда горящие сильным пламенем - потухли, сейчас это лишь бесполезные стекляшки, которые отражали его душу. Уродливую. Темную. Слабую.

- Простите меня. Простите меня, – беззвучный шепот, и сумасшедшая улыбка на лице, чем-то похожа на улыбку Чеширского Кота, столь же безумна. И паренек смеется. Так, как ещё никогда в жизни. Захлебываясь смехом. До боли в легких. И темные тени медленно утаскивают его в черную бездну. Словно болото, которое затаскивает лишь сильнее, если сопротивляешься. Нет сил …

- Зверек, хватит спать, иди, ешь, – фраза произнесена пренебрежительно, даже с неким презрением.

Мир вокруг замирает, начиная крутиться, словно в калейдоскопе. Неясные блики, яркий колорит красок, произведения вышедших из ума гениев, все превращается в странный сгусток. От этого рябит в глазах. Так хочется спать… Безумство ночи и страхов.

***

Хибари продолжает удерживать паренька, пока тот не начинает истошно кричать. Карие глаза медленно леденеют, а зрачок сужается – зверь проснулся. Яростное рычание и злоба в глазах, которую почти никогда невозможно увидеть. Сейчас все чувства выставлены на показ. Глава ДК быстро отпускает парня и отскакивает на безопасное расстояние от Тсуны. Черное пламя медленно распределяется по всему телу, от него исходит аура убийства. Для Кеи она знакома.

- Твои клыки стали чуть острее, но этого ещё мало. – Он говорит это с усмешкой на губах, и наносит удар тонфами, Тсуна уворачивается и клацает зубами в миллиметре от шеи врага.

- О, уже лучше, – удар ноги в ребра, и паренек с треском врезается в стену, оставляя на ней вмятину и трещины. Савада больше не поднимается, он по-прежнему лежит на полу, оттуда лишь слышаться стоны боли.

- Так же слаб. Зверек хватит спать, иди, ешь, – скучно зевая, с явным разочарованием в серебряных глазах говорит Хранитель Облака.

- Хибари. – птичка подлетает к главе ДК, и садиться на вытянутый палец.

- Присмотри за ним, – тихо сказал Хибари желтой птичке, та словно понимая сказанное, летит к пареньку, приземляясь на его каштановые вихри.

- Я смотрю, ты к нему привязался, – с усмешкой говорит Кея и, убирая тонфа, уходит на кухню. Там он достает полуфабрикаты и подогревает их в микроволновке, он не умеет готовить, ему это и не надо. Хищник всегда найдет себе пищу, если проголодается. Ведь, охота-это лишь игра, чтоб разогнать скуку. Микроволновка громко пищит, возвещая о том, что еда подогрелась, парень не спеша достает её и кладет на стол. Хибари ждет, он никогда не отличался особым терпением, поэтому, когда через несколько минут ничего не происходит, он скрепя зубами решает подняться.

- Хибари. Тсуна. Еда, – бессмысленное повторение слов имеют особый смысл, если вникнуть в них. А вскоре в дверном проеме появляется худая фигура. Юноша изрядно потрепан, ссадины и царапины слишком заметны на побледневшем и осунувшем лице, темные круги под глазами-результат многих бессонных ночей.

- Хибари-сан. – охрипшим голосом говорит Тсуна, чувствуя, что от любого малейшего слова у него разрывает на части горло, словно кто-то внутри раздирает его плоть, пытаясь заставить замолчать. Такие мысли абсурдны. И ещё они пугают, принося непередаваемый страх, который отражается в зеркалах души Десятого. В нем медленно угасает тепло, уступая место пустоте.

- Ешь, – приказывает глава ДК, кивая в сторону тарелки на столе. Мальчик лишь послушно садиться и берет палочки, но его руки дрожат, и они падают на пол. Тсуна съеживается, ожидая удара тонфами за свою неуклюжесть, но Хранитель молчит, лишь цепкий взгляд наблюдает за ним, будто хищник следит за пойманной добычей, выбирая момент для нападения.

- И-извините. – голос дрожит, и Тсуна морщится от нового приступа боли. Кея никак не реагирует на эти слова, продолжая стоять на прежнем месте. Испуганно поглядывая на Хранителя, юноша опускается, чтоб поднять палочки, как чувствует, что его шею обхватывают руки и словно игрушку поднимают. Глаза, цвета серебра, столь же холодны, а губы растягиваются в презрительной ухмылке, словно замечая что-то забавное. Десятый зажмуривается, сердце дико колотиться, будто после безудержной беготни.

- Зайчишка … - теплое дыхание касается уха, самого чувствительного места, с губ ,помимо боли, срывается тихий стон. Усмешка становиться заметнее, а паренек испуганно закрывает руками рот, и со страхом смотрит на парня, но тот спокойно его отпускает и уходит к себе в комнату. Тсуна оседает на пол и смотрит пустыми глазами вслед Хранителю.

- Простите меня … - шепот. Савада недоуменно оборачивается, становиться почему-то неприятно. Осадок на душе. Словно он поступил очень подло. Но ведь он не помнит.

- Простите меня …. – шатен чувствует, как по щекам скатываются слезы. « Но почему?» Словно впервые видя, он смахивает рукой мокрую каплю, подносит её ко рту и слизывает, пытаясь убедиться в её подлинности. Немного горьковатый и соленый вкус. Неприятно. Паренек поднимается, при этом доставая с пола палочки, и приступает к еде.

- Итадакимас* - тихо произносит в пустоту паренек с карими глазами. Почему-то это приносит смутное ощущения фальши. Будто это уже было. Только тогда он был счастлив.

« Начало. Флешбек»

- Эй, сколько уже можно?! Ламбо верни мне мою еду! – гоняясь вокруг стола парень пытается словить маленького мальчика, похожего на барашка своей пышной шевелюрой.

- Б-ва-ха-ха-ха! Ламбо великий! Сначала поймай меня! – корча рожицы, мальчик со смехом прыгает на стол и наступает на вилку, которая трезубцем слегка колит его ножку.

- Тер-пе-ни-е.. Уа-уа-уа! – Ламбо пытается удержать слезы, но через несколько секунд они потопом льются с глаз. Тсуна тяжело вздыхает. Шумно.

- Джудайме, смотрите, что я принес! – счастливые глаза, словно изумруд, сверкают, поражая своей насыщенностью цвета. В руках он держит какой-то кулек, в котором находиться, наверное, очередная сладость. Гокудера откуда-то прознал, что он любит сладкое и теперь не упускает возможности порадовать и побаловать своего босса. Савада не может сдержать легкой улыбки. Так приятно, когда о тебе заботятся.

- Ха-ха-ха, Тсуна у тебя как всегда весело, – следом входя за подрывником, появляется Ямамото. – Ух ты, прям как настоящая базука! Нынче игрушки стали такие правдоподобные ха-ха-ха.

Десятый в капле смотрит на мечника, который ничего не понимая, весело улыбается. « Он думает, что это игрушки?! Ямамото как всегда беспечен» - обреченно вздыхает паренек, понимая, что сегодня не получится отдохнуть в полной тишине.

- Бейсбольный придурок! Ты мешаешь Джудайме! – злобно сверля мечника глазами, выкрикивает Хранитель Урагана.

- О чем ты Гокудера? Ты такой забавный! Ахах-аха-ха. – снова заливается звонким смехом юноша, а Тсуна с ужасом замечает, как начинает закипать и доставать динамиты Хаято.

- Что вы шумите? Не мешайте мне готовить! – из двери появилась Бьянки, непонимающе смотря на брата, который скорчившись, лежал на полу, а рядом присев на корточки смеялся Хранитель Дождя. Недоуменно передернув плечами, она обратно ушла что-то химичить на кухне. Тсуна с содроганием представил кулинарный шедевр девушки, есть резко перехотелось. Людей становилось все больше.

- Тсуна, сегодня мы ЭКСТРИМально поедим! – врываясь в комнату, закричал Рёхей, как всегда переполненный энтузиазмом. Савада обреченно закрыл глаза. Это становилось похожим на дурдом.

- Ойя-ойя, что тут у нас? Тсунаеши-кун решил устроить праздник, а меня забыл позвать? – из тумана образовался Мукуро, насмешливо растягивая слова. Десятый понял, что если так продолжиться, то его дом станет местом кровавых побоищ. Перепалки, громкие крики, плач, угрозы, казалось, что одно неверное движение и они взорвутся подобно вулкану извергающему лаву. Тсуна прикрылся руками, мысленно прощаясь с домом.

- Стол накрыт. Идите есть, – появляется его мама, которая с ласковой улыбкой приглашает к столу. Всё стихает. И все садятся за стол, словно большая семья.

« Хотя, если так подумать, мы и есть семья. Правда мафиозная» - Тсуна счастливо улыбается. Его друзья и самые дорогие ему люди вместе. Что ещё нужно для счастья?

- Итадакимас*! – хором говорят все и с улыбками приступают к еде.
«Конец. Флешбек.»

Парень с черными волосами заходит в комнату и снимает с себя одежду, она испачкалась после битвы с травоядным. Он идет в душ, чтоб смыть с себя грязь. Кея любит чистоту и порядок. Насухо вытираясь полотенцем, он одевает чистую одежду, которую достал из шкафа и спускается вниз. Травоядное ест. И плачет. Почему-то его это изрядно веселит. Хибари бесшумно подходит к юноше с карамельными волосами, но тот словно почувствовав его присутствие, испуганно вскакивает и отходит. Покрасневшие от слез глаза и мокрые дорожки на шелковистой коже щек.

«Интересно, какие они на вкус?» - Глава ДК несколько секунд раздумывает над этим, а потом в одно мгновение оказывается рядом с Тсуной, прижимая того к столу. Пальцы крепко обхватывают подбородок ногтями впиваясь в нежную кожу, оставляя после себя отметины. Хранитель Облака наклоняется к пареньку, который огромными от страха глазами смотрит на него. Он дрожит, и Кея чувствует это всем своим телом. Это приятно. Он слизывает первую слезинку, которая бисеринкой скатывается с пушистых и длинных ресниц, оставляя после себя мокрую дорожку. Хибари облизывается. Сладко. В ней боль и страх смешиваются в изысканный нектар. Но нужно ему идти патрулировать свою территорию.

- Сладко … - шепчет Хранитель Облака и бросает напоследок взгляд на паренька, который с большими от удивления глазами держится за щеку. Весело. Ухмылка искривляет тонкие губы. Кея исчезает тихо, хищник мягко ступает по земле, не издавая звуков. Жертва не должна слышать приближение смерти, но можно поиграть и нарочно наступить на ветку. Так намного интересней охотиться. Страх жертвы сладковатым вкусом остается на языке. Сладко.
Безумие третье.
Сколько нужно времени, чтобы забыть что-то неприятное или болезненное? Вечность. Это слишком мало. Воспоминания словно выжигаются навсегда в нашем сознании, оставаясь на всю жизнь. Рана, которую нельзя исцелить. Болезнь, от которой нет возможности излечиться.

Тсуна непонимающе смотрит на еду, ему показалось, что секунду назад он был в другом месте, там он чувствовал себя уютно. Что он здесь делает? Почему так хочется забыть то, чего не помнишь? Палочки с треском ломаются, приводя в чувство. Он вспомнил. Но зачем? Это воспоминание очень светлое, и от него становиться приятно. Внутри звенит колокольчик, предостерегая об опасности. Савада не обращает на него внимания, и просто убирает со стола. Рука непроизвольно трогает щеку, которой недавно касался горячий язык Кеи, от этого странная дрожь разносится по всему телу.

- Тсуна. – желтая птичка подлетает к нему и садится на его волосы. Паренек хочет убрать оттуда Хиберда, но тот клюет его руки, явно выражая по этому поводу протест. В итоге юноше приходиться сдаться. Почему-то ему казалось нормальным пребывание в одном доме с Хибари. Будто где-то в глубине души он сам хотел этого. За все время он ни разу не вспомнил своих друзей. Память настойчиво стирала все проявления их существования. Их никогда не было.

« Начало. Флешбек»

- Джудайме! – к нему бежит юноша с пепельными волосами, на его губах улыбка.

- Гокудера-кун, привет! – он рад видеть своего друга. Это было привычно.
События, повторяющиеся раз за разом, становятся обыденными, и ты перестаешь замечать и ценить такие моменты.

- Я слышал, что мы через неделю пойдем на встречу с семьей Дегучилоне? Вы уверены, что мы не должны брать с собой оружие? – в зеленых глазах беспокойство и даже различим страх.

- Да. Это подчеркнет наши мирные намерения. – Тсуна уверенно улыбается. Он просто не хочет очередного кровопролития. Замарать руки в чужой крови. Он убегает. Вуалируя это такой напыщенной ложью. Гокудера верит, он никогда не сомневается в своем боссе и его решениях. Слишком предан.

- Джудайме, вы невероятны! – Хаято восторженно говорит и снова робко улыбается. Находится рядом так спокойно. Десятый на такой комплимент только смущенно краснеет, понимая, что не достоин этих слов. Он лицемер. Проснувшаяся совесть кошками скребет на душе. Сомнения закрадываются в душу.

- Да нет. Я просто … - карамельные глаза с сожалением смотрят на своего друга, который распинаясь, что-то рассказывает. – Лгун… - тихо произносит признание Савада, но подрывник его не слышит. И от этого только тяжелей.

«Конец. Флешбек»

Новый кусочек воспоминания. Словно мозаика, которая со временем превратится в целую картину. И пока что, это только кусочек. Но очень важный. С него все и началось.

Руки тянутся к нему, появляясь с пола и стен. Черные, мерзкие, с длинными пальцами, кое-где их не хватает. Они в крови.

- Это ты во всем виноват. Мы не хотели умирать. Спаси нас. Помоги нам.

- Нет!!! Оставьте меня в покое! – Тсуна кричит и пятится от множества рук протянутых к нему.

- Джудайме… - голос похожий на Хаято, но его нигде нет. В голове снова мелькают картинки. Некоторые слишком быстро, и они кажутся размытыми, словно перемешанные краски без содержания, а некоторые слишком медленно, и можно увидеть и рассмотреть малейшую деталь.

«Начало. Флешбек.»

Вот они все. Здесь почти все его Хранители, разве что нет Хибари. Он отказался идти, сказав, что не хочется находиться в толпе травоядных. Тсуна ничего не мог сделать, лишь обреченно вздохнул, думая, что глава ДК уж точно не будет его слушаться. Иногда он даже сомневался в том, что именно он его босс, но кольцо Хранителя Облака четко об этом напоминало.

- Ваше оружие, – спокойно говорит один из людей охраняющий дверь большого особняка.

- Да как ты смеешь! – тут же взрывается Хаято, но его удерживает Ямамото, при этом что-то шепча тому на ухо. Видимо, услышанное его успокоило, и он замолчал, лишь бросал свирепые взгляды на людей из семьи Дегучилоне.

- Все в порядке. Мы ведь пришли с мирными намерениями, поэтому оружие ни к чему. – Тсунаеши выдавливает из себя улыбку и пытается казаться спокойным и сильным.

- Ку-фу-фу, если ты так говоришь… - первым его поддерживает Мукуро и спокойно передает человеку свой трезубец. Савада не скрывает своего удивления, слишком это неожиданно, и он не успел к этому подготовиться. – Тсунаеши-кун не будь так наивен… а иначе, ты очень пожалеешь об этом … ку-фу-фу. – тихо шепчет иллюзионист, чтоб только Десятый мог его услышать. И в конце он смеется, предчувствуя что-то занимательное и веселое. Недоуменно Савада смотрит на своего Хранителя, он не совсем понял смысл его слов, но они настораживали. В них было что-то очень важное. Какое-то послание от Рокудо.

Остальные тут же поспешили сдать свое оружие.

- Мы верим в тебя Тсуна. – Такеши отстегивает от бедра меч и кидает его под ноги стражникам. Слова приносят острую боль, будто кинжал, воткнутый в сердце.

- Если Джудайме это говорит, то ладно, – неохотно подрывник расстается со своими динамитами. Его вера в босса чиста и непреклонна.

- Мы ЭКСТРИМально доверяем твоему решению, – кричит боксер и снимает перчатки.

- Старший брат я верю в тебя, – взрослый Ламбо достает из кармана рога. « И когда это только Ламбо умудрился попасть в себя десятилетней базукой?» - недоумевает паренек с каштановыми волосами, но тут же успокаивается, понимая, что это лучший вариант. Ему не хотелось бы, чтобы маленький Ламбо присутствовал на переговорах мафии. Перед ними открывают дверь, впуская внутрь.

« Конец. Флешбек»

Новая мозаика. «Я не хочу это вспоминать!» - он яростно хватается за волосы и кричит. Темнота затягивает его в свое небытие. Он позволяет и не сопротивляется. Там спокойно. И нет боли. Нет абсолютно ничего. Вечная пустота. Карий зрачок постепенно сужается, и юноша зло скалясь, начинает громить все подряд. Сеять беспорядок и хаос. Так весело и приятно. Свобода. Она пьянит и кружит голову. Наполняя безумием. И таким долгожданным освобождением. Он не сопротивляется своим чувствам. Дикий танец. Завораживающий. Разрушительный.

***

Кея крепче обхватывает тонфа и бьет очередного нарушителя. Кучки слабых людишек не достойных так называться. Это бесит. Он даже не разогрелся и не размялся. Пресно. Ему хочется настоящей битвы. Где чувства обострены до предела, где каждый нерв в напряжении, и где неясен исход. Победит только сильнейший. С такими слабыми противниками его клыки скоро затупятся. Смахивая кровь с оружия, парень идет дальше. Возможно, сегодня он все-таки сможет хотя бы повеселиться, но как назло, вокруг никого не было. Словно почуяв его присутствие, жалкие травоядные спрятались в свои норы. Трусы. Никто не посмел посягнуть на его территорию.

Лениво оглядываясь по сторонам, глава ДК решил пойти домой и там поиграть со своей временной игрушкой. Она хоть и была на вид хрупкая, но всегда умела его удивлять. А это многого стоило. Открывая дверь, Хранитель Облака остановился и с неким изумлением посмотрел на свой дом. Внутри все было разрушено. Битые осколки стекла, щепки стола и стульев, разбросанные вещи, все было в неясной куче. Хибари не смог сдержать злого рычания, никто не смел хозяйничать в его доме. Серебро глаз могло опалить своей безудержной яростью. Костяшки пальцев побелели из-за того, что слишком сильно обхватили тонфа. Долго искать нарушителя не пришлось, он стоял в центре гостиной и смеялся. Мерзкий с хрипотцой смех и глаза наполненные безумием.

- Вот ты где, – кровожадная ухмылка на спокойном лице, словно яркий контраст между двумя разными стихиями.

- Хибарррри Кея. – зверь рычит и улыбается, показывая клыки.

- Травоядное должно знать свое место. – Хранитель Облака нападает первым, он зол, но ни одна из эмоций не отражается на его лице. Хищник никогда не действует под контролем своих чувств. Только инстинкты. Юноша хочет убить этого черноволосого парня, чувствуя в нем затаенную угрозу. Он хочет разодрать когтями его плоть, вкусить его кровь и сгрызть его горло. Два зверя. Исход битвы слишком очевиден. Кея с детства был хищником, его инстинкты обострены до предела, ему знакома жажда крови, но он её умело контролирует. Тсуна – зверь прошлых грехов, его тело ещё не смогло привыкнуть к реакции и инстинктам хищника. Контрольный удар в солнечное сплетение, и паренек харкает кровью, валяясь на полу. Зверь побежден.

Хибари вытирает от крови тонфа и убирает их. Лениво он подходит к своей добычи. Немного скучно. Но даже такая битва взбудоражила кровь, и ярость искала выход. Адреналин зашкаливал. Хрипы Тсуны лишь больше раззадоривали парня. Хибари хотел. А он всегда привык потакать своим желаниям.Поэтому немедля хватает парня и бросает его на поломанную кровать, Савада охает от боли, когда приземляется на нее. Больно. Все тело болит. Зверь уже давно трусливо сбежал, он не может выстоять перед силой, которая превосходит его. Но он будет выжидать в темноте подходящего момента. И когда враг потеряет бдительность, он перегрызет ему горло, упиваясь своей победой. А пока он отступает …

Хибари перехватывает тонкие запястья рук паренька и отводит их над головой. Срывает с него одежду, которая лохмотьями и кусками ткани падает на пол. Худое изящное тело, покрыто синяками. Но это только больше возбуждает. Теснота в штанах. Он не привык ждать. Хищнику не нужны предварительные ласки, разве что резкий укус в горло там, где трепещет жилка. И это чувство полной власти над жизнью жертвы. Его лихорадит. Тсуна кричит, что-то невнятно бормочет, смотрит своими затуманенными глазами, которые все ещё находятся во власти обезумевшего сознания. Но Кея не останавливается, и лишь сильнее вжимает хрупкого паренька в кровать. Проводит языком по шее, приятный запах щекочет ноздри. Он оставил отметину, заявляя свои права на его жизнь.

«Теперь моя игрушка». Гладкая кожа, непривычно провести рукой вдоль тела, желание разорвать становиться чуть ли не маниакальной идеей. Мальчик вырывается, но его глаза все ещё находятся под дымкой чужого сознания. Этого мало, Кея ждет другого. Ему нужен Савада Тсунаеши. Но сил терпеть уже нет. Желание. Дикое. Первобытное. Он снимает с себя брюки и устраивается между ног паренька, глава ДК внимательно смотрит на свою жертву, тот находится в другой реальности. А тело – всего лишь пустая оболочка. И вправду кукла. Её можно использовать, как захочешь, а если надоест, то без сожаления бросить.

- Хибари. – птичка клюёт руку Кеи, тот помутненным от похоти взглядом смотрит на маленькое существо. Взгляд серебряных глаз становится ясней, в нем все четче проскальзывает огонек.

- Ты прав. Не нужно спешить. А то станет слишком скучно. – Хибари опускает юношу и,поднявшись, направляется в душ.

А Тсуна, словно кукла безвольно лежит на кровати, без движений. Нити кукловода обрезаны, и его игрушка потеряла жизнь. Слезы стекают на кровать, пустой взгляд устремлен в потолок, и медленно его сознание разъедается изнутри. Сколько он выдержит? Сможет ли он побороть тьму? Вспомнит ли он то, что так надежно прячет память, пытаясь уберечь от помутнения рассудка? Время все решит. Два года длинною в вечность промелькнут как мгновение, а ответы на вопросы будут найдены лишь в конце, когда все чувства достигнут своего апогея. А пока безумие медленно будет его поглощать…

Хибари стоял под холодными струями воды, пытаясь остудить разгоряченное тело. Адреналин и желание в крови, медленно, но приходило в норму. Хотелось взять паренька силой, доказывая, что он его хозяин. Причинить боль. Разорвать на куски. Сломить этого хрупкого на вид юношу. Видеть его слезы.Хищник, который лишь играет с добычей. Возбуждая аппетит. Это доставляло удовольствие. И да, Кея осознавал, что это безумие. Всепоглощающее. Сводящее с ума. Чистое в своем виде безумие …
Безумие четвертое.
Сколько юноша лежал на кровати без движений, он не знал, только сознание стало проясняться, и тьма уходила. Тсуна несколько раз моргнул, пытаясь вспомнить, что с ним случилось. Пошевелить рукой, чтоб выяснить-может ли он двигаться. Боль электрическим током разносится по всему телу, будто следуя за проводами. Каждая клеточка горит. Савада морщась от боли садится на кровати и ошеломлено смотрит на беспорядок в комнате. Краснея, он замечает, что на нем нет одежды. Ловким движением он кутается в покрывало порванное и грязное, на котором также заметны капельки крови. Брезгливо парень морщится, но другого выбора нет. Осторожно ступая по полу, обходя острые предметы, он выходит из комнаты. В голове пусто. Он не помнит, как здесь очутился. « Что здесь случилось?» - искорка недоумения вспыхивает в безжизненных глазах, подобно первой звезде на ночном небосводе.
Дом полностью разрушен, словно здесь случилось землетрясение или прошел бой. Что-то подсказывало, что второе предположение является более верным. Он стал искать комнату, в которую его поселил Кея, но она оказалась полностью разрушенной. Держась за стенку, юноша стал продвигаться вдоль коридора. Было тяжело идти. Словно кто-то высосал из него все силы. Резкая боль. Парень чисто рефлекторно отдергивает руку и подносит её к лицу. Он порезался. Маленькая капелька крови, подобна алой бисеринке стала набухать. Неприятно. Юноша подносит палец к губам, резкий запах крови, такой знакомый. Он слизывает её. Металлический вкус на языке. Но почему-то ему она кажется ещё и сладкой. Зверь внутри рвет и мечет. Он тоже хочет. В глазах мутнеет, и красная пелена застилает их. Снова новый кусочек воспоминания.
« Начало. Флешбек»
Тсуна первым входит внутрь, следом идут его Хранители, подозрительно оглядываясь по сторонам, чтобы в случае опасности тут же броситься на помощь. Особняк поражал своей роскошью, показная и фальшивая жизнь, прячет уродливые и безвкусные картины, а статуи кажутся сплетением кошмара и ужаса. Их провожают в комнату, где находится босс семьи Дегучилоне, апартаменты, как и весь особняк напыщенно набит разными скульптурами. Мерзко.
- Десятый, рад Вас видеть! – вежливая улыбка на красивых губах, а синие глаза вспыхивают, но встретившись с карамельным пламенем, резко гаснут. Притворное смирение. Высокий юноша с красивой, но хрупкой внешностью. А васильковые глаза выглядят невинно, лишь странная муть находиться на дне, которую почти невозможно увидеть.
- Дон Алесандро. - Тсуна робко улыбнулся в ответ, ему было не привычно ходить на переговоры. Тем более Реборн, не стал с ним идти, сказав, что он должен самостоятельно решать проблемы семьи. А не полагаться на то, что все само собой образуется. Или если что, то Реборн и его Хранители решат все за него.
- Присаживайтесь, – слащавая ухмылочка на миловидном лице, и парень грациозно указывает на кресло. Савада ничего не замечает, но его Хранители не так наивны, как их босс. Они стояли вокруг кресла, тем самым прикрывая любой путь к нападению.
- Спасибо. - Тсуна вежливо улыбается и неловко ерзает на месте. Неудобно. Непривычно. – Я хотел бы поговорить на счет мирного договора, – робко смотря своими карими глазами, говорит паренек, нервно закусывая нижнюю губу. Не замечая, как внимательно за ним следит Алесандро, и как довольно вспыхивают его сапфировые глаза на такой жест. Слишком непорочен. Притягивает своей чистотой. Желанием очернить, втоптать в грязь, а потом смеяться в припадке, раздирая руки в кровь, видя его карамельные глаза, наполненные сладкой болью и страхом. Тяжело сдерживать чувства. Истинная сущность требует выхода. Но ещё не время.
- Ку-фу-фу. – тихо смеётся иллюзионист, замечая то, что скрыто от наивных карамельных глаз. Мукуро слишком хорошо знаком с темным и кровавым миром мафии. – Как мило … - шепчет Рокудо, но его никто не слышит кроме Десятого, который недоуменно смотрит на Хранителя тумана, не понимая, о чем он говорит. « Мукуро всегда говорит странные и непонятные вещи » - думает Савада, он боялся Рокудо так, как не знал, что ожидать от него и как он поступит в следующий раз.
- Конечно, но сначала давайте выпьем за нашу встречу, – босс Дегучилоне щелкает пальцами и сразу же входит официант, держа в руках вино. Он аккуратно наливает в два бокала красную жидкость, а потом бесшумно уходит. Слишком беззвучно для простого официанта. Смерть тоже ступает тихо.
- Из-звините, но я не пью, мне нельзя. Я же несовершеннолетний, – отчаянно замотал головой и руками паренек.
- Всего лишь чуть-чуть, – ласковая улыбка парня с золотистыми волосами гипнотизировала. – От этого ничего не случиться, – блондин берёт бокал и подносит его Тсуне, который хотел послушно его взять. Но резко его руку перехватил иллюзионист, и, не отрывая своего взгляда от Алесандро, насмешливо протянул:
- Ойя-ойя, не стоит спаивать нашего маленького Тсунаеши-куна. – красный глаз опасно полыхнул предостерегая.
- Все в порядке Мукуро. – поспешил тут же вмешаться Десятый, видя, что назревает конфликт. А он не хотел его. – Если только чуть-чуть, – неуверенно говорит паренек с карамельными колоссами и дрожащими руками берет бокал из рук босса Дегучилоне.
- Все также беспечен Десятый. – Хранитель Тумана возводит глаза к потолку и в следующую секунду одной рукой обхватывает Тсуну за талию и прижимает к себе, потом берет его за запястье и подносит бокал с вином. Рокудо вдыхает запах напитка, а потом, язвительно ухмыляясь, отпускает Саваду, лишь напоследок шепнув ему:
- Запомни, твое тело принадлежит мне.
После парень с разноцветными глазами возвращается на место рядом с креслом, где на него тут же с шипением накидывается Гокудера, а мечник пытается их успокоить.
Тсуна боязливо вздыхает и крепче обхватывает стеклянный сосуд руками. « Что это с Рокудо? Опять он делает непонятно что»
- Вот и хорошо, – блондин садится на место и подносит бокал с вином к лицу, наслаждаясь его запахом. А потом делает пару круговых движений и отпивает глоток. Тсуна неловко подносит вино к губам. Яркая жидкость . Первая капля касается языка. И Савада тут же кашляет и выпускает из рук бокал, который соприкасаясь с полом, разлетается на мелкие осколки, а вино, лужицей растекается по нему. Словно красная краска на белом мольберте. Будто художник со злости просто плеснул краску, совсем не задумываясь о содержании рисунка.
- Кровь, – удивленно выдыхает юноша. Его Хранители уже было приготовились драться, но видя, что с ним все в порядке, успокоились. Хотя, что они могли сделать без оружия? Ничего? Чушь. У них есть зубы, когти, кулаки, ноги и главное огонь жизни. И пока он не погас, они будут идти вперед.
- Ха-ха-ха, вам не понравилось Десятый? Это всего лишь кровь убитых мною людей. Очень сладко, не находите? Или вам не понравилось? Как жалко. Ваша кровь должна быть превосходна, – мечтательно прикрыв глаза, сказал Алесандро, при этом заливаясь мерзким смехом, от которого пареньку хотелось неприятно поёжиться. – О, не волнуйтесь, это совсем не больно.
« Конец. Флешбек»
Парня затошнило, голова кружилась, и ноги подкашивались. Приход каждой новой части мозаики был очень неприятен. События собирались в цельную картину, но этого было ещё мало для того, чтоб вспомнить. Еле как юноша добрел обратно до поломанной кровати и рухнул на неё, съеживаясь в комочек. Холодно. Он весь дрожал. В попытке согреться он обхватил колени руками. В голове пусто, и словно звоном отдается по вискам.
- Кто-нибудь, пожалуйста, спасите! – воспоминания смешиваются, кружатся и исчезают в новой картинке. Словно смешать все краски в одном месте, и перемешивать их, наблюдая, как они объединяются в новый цвет. Жарко. Юноша скидывает с себя покрывало и начинает беспорядочно метаться, при этом выгибаясь и крепко сжимая в руках остатки простыни. Весь мир кружится в странном танце, глаза болят наблюдать за ним. Тяжелое дыхание опаляет воздух. А потом он кричит. Истошно. Яростно. Дико. Спина дугой выгибается, а пальцы рвут жесткую ткань. Несколько движений и он обессилено падает на кровать. И проваливается в беспамятство. Зверь хочет выбраться. Он хочет испить крови серебряноглазого юноши. И чувствовать, как она горячим потоком вливается в горло. Вцепится в него, там, где находится сонная артерия. И перегрызть горло. Наслаждаясь триумфом победы. Тело дрожит в предвкушении. Как же он хочет …
Безумие пятое.
Крик. Душераздирающий. Полный отчаяния и скрытой мольбы. Кею это раздражает. Он спускается вниз, чтоб заставить замолчать травоядного, и застывает на пороге. Тсуна сжавшись в комочек, лежал на потрепанном матрасе, простынь разодранная в клочья валялась повсюду. Без одежды. Не скрывая ничего. Тело.Слишком хрупкое. Слишком изящное. По-детски нежный. Словно хрусталь, такой же красивый и невинный. Даже в крови. Он не окрасится в этот мерзкий цвет, оставаясь столь же чистым. И это только больше заставляет хотеть. Сломать хрусталь и с каким-то садистским удовольствием наблюдать, как он разлетается на мелкие осколки. Даже, если некоторые из них будут впиваться в руку. Хибари бесшумно подходит, и садится рядом. Неприятный скрип кровати. Но паренек не просыпается, лишь еле уловимое вздрагивание ресниц. Хранитель Облака проводит рукой вдоль ноги юноши, кончиками пальцев улавливая россыпь мурашек. Усмешка. Нежная. Приятная на ощупь. Алая жидкость прекрасно подойдет под белизну его кожи. Развернуть Тсуну и провести языком по скуле, оставляя мокрую дорожку до уха. Слегка прикусить мочку, но тут же зализать. Савада недовольно ерзает и пытается отодвинуться. Обратно кровь увеличивает скорость и ритм течения. А приятная дрожь идет вдоль позвоночника. Приятное тепло в паху. Желание вспыхивает с новой силой в серебряных глазах, подобно звезде, которая прежде чем исчезнуть, пытается напоследок заявить о себе. Руки крепче обхватывают хрупкое тело Десятого. Причинить боль. Становится уже неосознанною необходимостью. Инстинкты требовали своего удовлетворения. Разорвать. Изнутри.
- Простите меня, – тихо шепчут потрескавшиеся губы, и маленькая складка появляется между изящными дугами бровей. Словно во сне юноша чувствует боль. Рука замирает в миллиметре от горла Савады.
- Все так же никчемен. Я убью тебя, если тебя поглотит безумие, – наклоняясь к Тсуне, шепчет Хранитель Облака. А потом встает и уходит. Не оглядываясь. Он ещё успеет наиграться. До тех пор пока он не сломается. Вот тогда и начнется охота. Захватывающая. Интригующая. Будоражащая. В конце которой он овладеет им. Полностью. Под крики боли. И слезы страха. Только так и не иначе.
Закрывая дверь, Хибари идет в школу, на пути доставая телефон.
- Нужен новый дом. Чтоб к моему приходу все было готово, – он не церемониться, лишь говорит то, что надо.
- Хорошо, – соглашается Реборн, но том конце провода. Больше он ничего не говорит, хотя чувствуется, что ему так и хочется спросить. Но не может. Слишком опасно. Слишком тяжело. И слишком больно. Если правда окажется не той, на которую он надеется.
Кея нажимает на кнопку «отбой». Без лишних слов. Они не нужны. Зачем, говорить то, что и так очевидно. Лишний раз подтверждать свои слабости и выставлять их напоказ.
В школе спокойно. Тихо. Слишком не привычно. И ещё ему скучно. Нетерпение. Странное и очень редкое чувство, если не относится к битве. Он уходит домой.
***
В этот раз пробуждение было более легким и не таким болезненным. Разве, что усталость по-прежнему осталась. Помутневшим взглядом он смотрит по сторонам и с удивлением замечает, что дом полностью цел. « Неужели приснилось?» Поэтому он ещё раз протирает глаза и даже пару раз моргает для пущей убедительности. Но все остается,как и было. А разрушения и бардак, который он видел - бесследно исчезли. Вот только порез на пальце подтверждал, что все это правда. С трудом, немного шатаясь, он поднимается. Ухватиться руками за стену в поиске опоры. Голова немного кружиться. Воспоминания начинают возвращаться через маленький интервал, поэтому мозг пока не может принять их. Сознание разлагается на части. И отчаяние поглощает ослабленный разум, пытаясь подчинить и ввергнуть в свой хаотичный и безумный мир.
*** Начало. Флешбек.***
Он сплюнул кровь на пол, и вытер остатки с подбородка. Противно. И слегка тошнит. Но он не должен показывать слабость, хотя у него трясутся руки.
- Что это значит? – он пытается говорить спокойно, но не может унять легкую вибрацию в голосе.
- Вы ведь уже давно все поняли, Десятый? – насмешливо растягивает слова блондин, не скрывая своей издевки. Тсуна и сам знает ответ, просто не хочется осознавать его. Если он признает это, то признает и то, что он совершил ошибку. Глупую. Бесповоротную. Шанса исправить которой уже нет.
- Вы нас предали, – он с трудом произносит слова, которые расставят точки на «и», и решат исход битвы, в которой у них связаны руки, и все это по его вине. Он не должен был поступать безрассудно, надеясь, что все решится миром. И что если они придут без оружия, то не будет кровопролития. Как наивно! И до обидного смешно. Он сам своими руками выкопал себе и своим Хранителя могилы.
- Предал? – удивленно изгибается бровь. – Чтоб предать, нужно быть сначала кому-то верным. Не помню, чтобы говорил клятву верности, - наигранно рассеянно, юноша задумывается, словно пытаясь вспомнить что-то.
Странное чувство, похоже на ярость и бессилие. И хочется расплакаться. Громко. Пока они не исчезнут. А глаза станут красными. И мокрые дорожки из слез покроются маленькими кристаллами соли.
- Почему? – шепчет юноша, мозг отчаянно не хочет принимать это. И до последнего горит надежда, что это шутка. Злая. Но шутка.
- Босс Вонголы – Десятый, а по совместительству Савада Тсунаеши слишком слаб, чтоб стать во главе всего мафиозного мира, – просто поясняет свой поступок Алесандро. – Это мир мафии. И здесь только один закон: выживает сильнейший, – парень изящно поднимается с кресла и направляется к Тсуне, который по-прежнему не хочет верить. Все Хранители тут же попытались встать на защиту своего Неба. Но никто из них не мог пошевелиться. И лишь недоуменно переглядывались, не понимая, что случилось.
- Ха-ха-ха! И это Хранители Десятого? – громко расхохотался босс « Дегучилоне», и с насмешкой подошел вплотную к пареньку с карамельными глазами, который тоже не мог двинуться с места. – Пока мы тут беседовали, в комнату ввели яд, который парализует нервные окончания главного мозга. Вы слишком беспечны, – он крепко обхватывает Саваду за подбородок и выдыхает эти слова ему в губы.
Тсуна с ужасом начинает осознавать ситуацию, и страх сковывает его изнутри. Он пытается хотя бы пошевелить рукой, но все безрезультатно.
- Не бойся Десятый, или мне тебя можно просто называть Тсунаеши-кун? Ты прав, зачем нам такие смехотворные условности. Ведь теперь ты ничто, лишь игрушка, которой я, кстати с большим удовольствием воспользуюсь, – говорит Алесондро сам с собой при этом не спуская горящего похотью взгляда с парнишки.
- Отпусти… - слабо выдыхает Савада, все ещё не сдаваясь. – Отпусти моих друзей, – он просит, так как чувствует, что обречен. Но хотя бы спасти дорогих ему людей, которые оказались в этой ситуации по его вине. Вот только блондин и не думает слушать его слова, лишь сильнее сжимает пальцы и скалиться.
- Ты не в том положении, чтобы что-то приказывать или просить, – жестко отрезал босс Дегучилоне, но быстро взял себя в руки. – Эй, Марио позаботьтесь про этих ребят, – приказывает он своим людям и кивает в сторону обездвиженных Хранителей.
- По..жалу…йста. – слова даются с трудом, но он продолжает говорить, при этом смотря своими карими глазами в бездонные морские омуты глаз теперь уже врага и предателя.
- Так хочешь их спасти? – удивляется Алесандро. Он не может понять отчаянного стремления этого мальца спасти своих Хранителей. Для него это лишь пешки, которые нужны для того, чтоб выиграть партию и повергнуть с трона короля. Люди, которых можно заменить.
- Д..да, – глаза Тсуны горят спокойствием. И это злит.
- Глупо. Их убьют. А с тобой я сперва развлекусь прежде, чем отправить на тот свет, – блондин хищно скалиться и проводит рукой по щеке юноши. К его глазам подкатывают слезы, – Ну-ну, не стоит плакать. Обещаю, тебе понравится, - ласково шепчет ему в ухо Алесандро, и прижимается ближе.
*** Конец. Флешбек.***
Юноша замирает и растерянно моргает. Ещё одно воспоминание. Они приходят неожиданно. Это он виноват. Вот только в чем? Пока он не знает ответа на этот вопрос, но чувствует, что скоро тайна раскроется. Вот только что будет после, он не знает. Не хочет знать. Сейчас главное вспомнить. Но к этому ли он стремится? Рассеяно он замечает, что снова голый, но уже не закутывается в простынь. Это ни к чему. Рядом с кроватью лежит его одежда. Он одевается, замечая, что от них исходит до боли знакомый запах. Сладкий. Приятный. Домашний. Спокойный. Вот только его не покидает тревожное чувство чего-то неправильного. Словно все это лишь иллюзия. Желанная, но обманная.
Тсуна спускается вниз, и очень долго смотрит на дверь. Если он уйдет, то сможет выяснить правду намного быстрее. Чем ждать, когда к нему вернутся полностью воспоминания. Осторожно он подходит и хватает металлическую ручку от двери. Покрепче сжимает, словно это даст уверенности и смелости не отступить от задуманной идеи. Щелчок замка. Скрип двери. И резкий свет. Столь непривычно. Вздохнуть полной грудью воздух. Чистый. Свежий. С легким привкусом чего-то забытого, но от этого не менее приятного. Слегка прищуриться от яркого света. Солнце. И снова странно щемит сердце. Гулкие удары, будто хочет вырваться на свободу. А ноги, словно приросли к полу. Не желая уходить. Удерживая. И предчувствие чего-то нехорошего, если он покинет этот дом. Но он отгоняет тревожные мысли подальше, пытаясь сделать вид, что их нет. «Их нет» - эхом разносятся слова. Нечто важное. Они цепляют. В них содержится что-то жизненно важное. И оно призрачно от него ускользает. Будто, если гнаться за несбыточной мечтой, и когда ты почти её догнал, успеваешь, лишь мимолетно коснуться кончиками пальцев её невидимых волос.
- Решил сбежать зверек? – холодно интересуется голос. Савада испуганно пятится назад, когда перед ним появляется Хранитель Облака. Его глаза, словно серебро, закованное в вечный лед. Изящные пальцы рук легко удерживают тонфа, оставляя отметины вдоль кожи в виде красных полос. А красивые губы, которые никогда искренне не улыбались, презрительно изогнулись. Все его тело лениво расслаблено. Но это лишь обманчивое состояние. В любой момент он готов был сорваться с места, подобно зверю при виде своей добычи. И Тсуна чувствует это своей интуицией. Зверь ждет. Терпеливо. Ненавязчиво. Мягко.
- Н-нет. – с перепуганными от страха глазами отвечает Савада, в его карамельно-молочных глазах был лишь страх.
- Ложь, – легко читает его эмоции Кея. Он не любит, когда ему врут. Его это раздражает. И жутко бесит. Без лишних слов он бьет его, словно наказывая за эту ложь. И предупреждая, что впредь он такого не потерпит. Тсуна болезненно морщится и сплевывает кровь. Так знакомо. Словно такое уже было. Только тогда, это была не его кровь. И от это становится жутко. Парнишка пытается подняться, но Хибари резко прижимает его своим телом к полу. Не давая возможности вырваться. Ошарашено карамельные глаза смотрят на своего Хранителя, и замечают в них опасный огонь. Горящий. Чего-то требующий. Чего-то желающий. И в этот раз Тсуне кажется, что он пойдет до конца.
- Савада Тсунаеши. – серые глаза внимательно смотрят в карие, будто пытаясь увидеть в них истину или определить, не сошел ли он с ума. Не поглотила ли его безысходность. - Ещё не вспомнил?
- Х-хибари-сан … - он не хочет говорить об этом, и пытается вырваться. Но слишком слаб. «Как и тогда» - кто-то внутри шепчет, и потом смеётся.
Движется и приближается развязка. Карамель глаз, которую смыли соленые слезы. Нежные губы, которые всегда ласково и тепло улыбались – теперь лишь потрескавшиеся и забывшие уста.
- Зверек, развлечемся?

@темы: В процессе, Фанфик, Katekyo Hitman Reborn