«Смейся, и весь мир будет смеяться вместе с тобой. Плачь — и ты будешь плакать в одиночестве»
Я разучился верить...
Автор: Колючка
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn!
Пэйринг: Хибари/Тсуна
Рейтинг: G
Жанры: Слэш (яой), Ангст
Предупреждения: OOC
Размер: Драббл, 4 страницы
Статус: закончен
Описание:
- Знаешь, Савада? – серые глаза немного теплеют, как раньше. Тсунаеши радостно улыбается, сердце бьется быстро-быстро, внутри разгорается огонек надежды, и он ожидающе смотрит на Хибари.
- Я разучился верить.
Посвящение:
Тсунушк. Это война ХД Жду твоего хода.
Примечания автора:
Хех, в рамках соревнования ХД Поэтому оочень непонятно и обрывчасто!
Легкий драбблик Хд О-ло-ло-тро-ло-ло, меня кроет ХД
Если увидите ошибки ( а вы их увидите), то плиз, исправьте! Заранее спасибки!
Приятного прочтения!
читать текст
Тсуна всего лишь хотел чистой искренней любви. Точнее взаимной любви, так как объект воздыхания и светлых чувств у него уже был. Это была милая девушка Киоко с его класса, младшая сестричка его друга Рёхея.
Вот только титул Десятого сковывал и привлекал много опасности, из-за чего юноша не решался признаться в своих чувствах, боясь вовлечь любимую в темный мир мафии.
Была и ещё одна проблема на пути к его чистой и единственной любви.
Хибари Кея. Хранитель Облака и Глава Дисциплинарного Комитета. Следует уточнить, что сильнейший Хранитель, а сейчас Вонголе нужно было сплотиться, и каждый человек был на счету, а уж тем более такие, как Хибари.
Вот только. Хибари Кёя был одержим, и его одержимостью был Тсуна.
Савада не мог отказать Хранителю, боясь, что тот уйдет, а Вонгола и другие мафиозные группировки были, как на иголках, ожидая в любой момент нападения. Чтоб защищать и нападать, нужны были силы. Хибари был слишком ценен.
Тсунаёши не питал никаких чувств, кроме уважения по отношению к брюнету.
Ради Вонголы он терпит и притворяется, отказывается от любви к Киоко.
Юноша успокаивает себя тем, что, как только всё закончится, он тут же признается девушке и всё у них будет хорошо. О чувствах сероглазого он даже не задумывается.
Кея ласков, часто прикасается к нему, особенно он любит целовать ему руки, костяшки пальцев, ладонь.
В первый раз шатена всего трясет, а после ухода Хранителя, он стрелой мчится в ванную, включает воду и ожесточенно намыливает руки мылом, трет их, стараясь смыть прикосновения парня.
Ему неприятно. Ему не нравится это, но он нацепляет дружелюбную улыбку и молчаливо терпит.
В его кармане постоянно находятся стерильные салфетки.
Савада всегда считал, что из него никудышный актер, но Хибари ничего не замечает. Говорят, любовь слепа.
А ещё шатена начинает раздражать постоянное присутствие Хибари.
- Устал? – Тсуна развалился на диване, утомленный после длительных переговоров. Горячие руки мягко разминают ему плечи, а тихий, завораживающий голос приятно расслабляет.
- Немного, - удовлетворенно мурлычет Савада, вздрагивает, когда чужие пальцы ненавязчиво касаются его шеи, но усилием воли продолжает вести себя, как ни в чем не бывало, хотя хочется оттолкнуть и броситься в душ, смывая с себя прикосновения Хранителя.
Внимание Кеи немного льстит самолюбию школьника, но Тсуна не обманывается этим, он видит голодные всполохи в серых глазах и ждет момента, когда зверь сорвется. Он знает, что Хибари мало этих целомудренных поцелуев, касаний, ему хочется намного больше. Абсолютно и полностью завладеть им.
Тсуна боится этого, так как только от этой мысли его мутит. Кея догадается об обмане и тогда уйдет, а Вонголе как никогда нужны сильные бойцы.
Иногда шатен сожалеет о своём поступке, внутри неприятно скребут кошки, хочется признаться во всем.
Миссия в этот раз была тяжелой в эмоциональном плане. Тсуна с Хибари зачищали вражеский особняк, никто из них даже не предполагал, что из-под стола выбежит ребенок, упадет перед мертвым отцом на колени и обнимая, будет плакать, кричать.
Тсунаеши потрясен, его руки дрожат и он роняет пистолет, он не может выстрелить. Мальчик с ненавистью смотрит на него и Савада не может двинуться, он задыхается от боли, которую видит в глазах напротив.
Ему хочется упасть на колени и просить прощения.
«Прости», - слова готовы уже сорваться с его губ, но тишину разрывает выстрел.
Взгляд мальчика стекленеет и он нелепо заваливается на бок, под ним медленно образуется лужа, смешиваясь темной кровью с другой.
Тсуна ничего не понимает пару секунд, моргает, смотрит на труп мальчика, медленно разворачивается и видит Кею, который равнодушно убирает пистолет в кобуру.
- Что ты наделал? – не своим голосом спрашивает Тсуна. Внутри клокочет ярость и злость, он подлетает к невозмутимому Хранителю и опасно сузив глаза, смотрит с ненавистью на брюнета.
- Зачем ты это сделал? Он всего лишь ребенок?! Убийца! – кричит, бьет кулаками по груди парня и плачет.
Хибари равнодушно смотрит на труп мальчика, потом переводит взгляд на шатена и легко ухмыляется.
- Он опасен.
- Опасен?! О чем ты говоришь?! Он ребенок?! Ребенок, понимаешь?! – срывается на крик, яростно размахивая руками и безвольно падает на пол, тихо всхлипывая.
Тсуна знает, что никогда, никогда не простит Кею. Не забудет, это останется в памяти, как ожог на коже, даже спустя время, когда уродливый рубец заживет, все равно останется светлый след, который всегда будет напоминать.
Савада ненавидит Кею. Впервые он так яростно, до дрожи ненавидит.
Хибари тепло смотрит, бережно его руки и целует кончики пальцев. Тсуна хочет вырваться и с силой ударить брюнета, но он лишь закрывает глаза и дышит через раз, мысленно считая до десяти.
Один. Два. Вздох. Три. Четыре. Выход. Пять. Вздох. Шесть. Выдох. Семь. Он успокаивается, открывает глаза и отводит взгляд. Он не может смотреть на Хранителя.
Избегать Кею не имеет смысла, тот всегда его находит, словно привязан невидимой нитью.
Ужасно нелепый спектакль. Фальшивая игра актера. Зритель скучающе зевает, поднимается с места и уходит, так и не дождавшись, когда упадет занавес и объявят конец.
В кабинете тихо, шатен, закрыв глаза, лежит на диване, а рядом на полу расположился Кея, он жадно смотрит на Тсуну, гладит по волосам, мягко целует в нос, губы, глаза, лоб. Потом его руку, которая свисала с и целует в костяшки, раскрывает ладонь, сжимает в кулак.
- Хочу видеть тебя постоянно. Без этого больно. Ненавижу это чувство, - тихо говорит Кёя, признается в своей слабости.
А Савада молчит. Он слышит, но ему нечего сказать.
- Эй, весело ? – неожиданно горько усмехается брюнет, стискивая его запястье. От боли Десятый морщится, распахивает глаза, садится на и вырывает свою руку из стального захвата.
Тсуна хочет сказать, что нет, но перед глазами всплывают пустые глаза убитого мальчика и он машинально отвечает:
- Да. Было очень забавно, - показательно хмыкает, вытирает руку об обивку , потом достает из кармана стерильные салфетки.
- Хех, а ты жесток, Савада, - взгляд Кеи тускнеет, становится пустым и холодным.
В них больше нет теплой искры, нежности, которая все время плескалась в расплавленном серебре. Холод, равнодушие. Пус – то – та.
Шатен ежится, на душе становится жутко, по телу проходит волна холодных мурашек, а дышать стало резко тяжело, словно спертым воздухом, как перед ливнем, когда на улице ужасно душно, парит, воздух будто гуще.
Кёя поднимается, нависает над шатеном, отчего тот в ужасе смотрит на брюнета и отползает назад, почти вжимаясь в спинку .
- Надеюсь, ты вдоволь наигрался, Савада, - взгляд Хранителя загорается злым огоньком, но тут же гаснет, он тянет руку, но останавливается буквально в миллиметре от шеи парня.
Усмехается, зло, надрывно, с толикой грусти, отчего сдавливает сердце и практически невозможно дышать, слишком больно. И уходит.
Тсунаеши прижимает руку к бешено колотящемуся сердцу и напряженно выдыхает, он и не заметил, как задержал дыхание.
Вот и всё. Больше не нужно притворяться. Тсуна ничего не ощущает, ни радости, ни грусти, ему даже не больно, внутри просто пусто, как в глазах брюнета.
Ничего не меняется.
Кея исправно выполняет миссии, приносит отчет, он стал прежним, каким был до одержимости. Только Тсуна не может унять тянущегося чувства боли и утраты, когда сталкивается с равнодушным и безразличным взглядом серых глаз. Больше нет тепла. Любви. Щемящей нежности.
Шатен не хочет признаваться, но ему этого жутко не хватает. Внутри зияет дыра, надрывает изнутри, острыми прутьями вбиваясь в горло, сердце и легкие.
Он хочет извиниться. Грустно, одиноко, хочется закричать, разрывая голосовые связки, разодрать руками грудь, добраться до сердца, которое нестерпимо болит, и вырвать его, чтоб больше ничего не ощущать. Перестать думать, перестать вспоминать о прошлом и о будущем, мечтать, представлять, как было бы, если бы он… сказал правду? Промолчал? Притворился? Савада не знает.
Он хочет извиниться, попытаться начать все по-другому, не так. Чтоб все были счастливы. Он простит Кёю. Простит убийство того мальчика.
- Не стоит, Савада. Не падай в моих глазах, - сухо роняет Хибари, когда шатен вцепляется мертвой хваткой в его пиджак и смотрит.
- Я… я… просто… это было… не правильно. Не так, - слишком много мыслей, слишком много нужно успеть сказать.
- Ещё не наигрался? – усмехается, вот только глаза холодны и равнодушны.
- Я… это не игра, - наконец, удается произнести.
Кея прищуривается, разглядывает его, будто видит впервые. Внимательно, цепко, отчего шатена бросает в жар, но он не отводит взгляд. Больше нет чувства брезгливости, отвращения.
- Знаешь, Савада? – серые глаза немного теплеют, как раньше. Тсунаеши радостно улыбается, сердце бьется быстро-быстро, внутри разгорается огонек надежды, и он ожидающе смотрит на Хибари.
- Я разучился верить.
@темы: Закончен, Фанфик, Katekyo Hitman Reborn